Владимир Дашкевич: «В музыке всегда присутствует элемент шаманизма»

Не знаю. Лично я к этому совершенно не стремился. Я просто хотел написать музыку, которая устраивала бы режиссёра. Так, чтобы он меньше из меня тянул жилы и сказал: «Володя, вот это хорошо, этого достаточно». Поэтому у меня не было таких больших амбиций - показать «старую добрую Англию». Более того, я скажу, что это чисто русская музыка. Русская музыка сильна тем, что она обращена ко всему миру. Английская музыка, особенно викторианской эпохи, откровенно скучноватая и очень холодная. Ею зрителя не захватишь.

В Голливуде вышел сборник продюсерских рецептов - как сделать хорошее кино. И там есть фраза о том, что музыка – это 30% успеха картины. Музыка - один из мощнейших способов воздействия на зрителей, потому что нет ничего сильнее, чем искусство, которому миллионы лет. Кинематограф - молодое искусство, музыка - древнее. И рецепты, которыми владеем мы, действенные и сильные. Ещё со времен шаманов мы научились действовать на людей и стараемся употреблять эти рецепты. Это получается не только в саундтреках, но даже и в популярной и классической музыке. Всегда присутствует элемент шаманизма.

Думаю, что это реальная цифра. Остальное - блестящая режиссура, великолепные актёры и, что немаловажно, уникальное чувство юмора. Все говорят, что у англичан замечательное чувство юмора. Так вот: лучше, чем Василий Ливанов и Виталий Соломин, никто из актёров, сыгравших пару Холмс-Ватсон, это чувство не передал. Мы посмотрели много экранизаций, когда готовились к нашему «Шерлоку Холмсу», и больше всего нас удивило отсутствие юмора. Сейчас этого нет. То поразительное русское чувство юмора отодвинуто стёбом и различного рода кривлянием.

Понимаете, кинематограф делается командой. Нашим делом было «забить гол». Когда давали пас Михалкову, Караченцеву, Соломину или Янковскому - любому из тех актёров, которые играли у Масленникова, - они не упускали возможность блистательно отыграть. И, конечно, мы жили и творили в ощущении того, что нам легко, мы летаем. Этот момент полёта и свободы присутствовал в наших картинах того времени, и поэтому рождались такие мелодии, в которых всё-таки самая главная черта - это чувство свободы.

Дай Бог, чтобы те, кто работал над новой версией, вернули деньги, которые на неё потрачены. Сейчас время не работает на картины такого рода. Люди ждут от них жестокости, надрыва, истеричности. А в советское время люди ждали общения с улыбкой и с чувствами. Пока что мы теряем величайшую культуру.

Понимаете, мелодия - как кислород в воздухе. Мы живем в то время, когда в воздухе мало кислорода и очень трудно сочинять мелодии такого класса, как у Таривердиева, Шварца, Петрова. Неоткуда взяться чувству, что ты дышишь картиной. Сейчас все говорят о какой-то экономике, ценах на нефть и прочем. Если мы не уйдем от этих фетишей, надуманных ценностей, то не вернёмся к той музыке, к тому кинематографу, к той свободе и культуре, и, в конечном итоге, к той радости жизни, которая у нас была. Можно говорить, что мы были моложе и поэтому были радостными и довольными жизнью, но люди жили и живут по-разному. Просто мы не теряли этих чувств дружбы, любви к своим друзьям, любви к женщинам, любви к людям.

Я желаю этому фильму счастливой судьбы. Я хочу, чтобы он оставил свой след в плеяде замечательных «Холмсов». У меня есть статуэтка Шерлока Холмса, которую я привёз из Англии. Моя музыка звучит там в замечательном музее Холмса на Бейкер-стрит. Хотелось бы, чтобы авторы новой версии тоже были отмечены наградами.