Просто хотелось рассказать эту историю, конкретно эту историю, мне показалось, что за ней стоит какая-то большая вещь, то есть мы можем выйти на некий рассказ о поколении, судьбах, о том, что мы все пережили и т.д. Это не просто криминальная история, не просто история какой-то локальной группы. Мне хотелось бы, чтобы за этим было что-то большее. Получится ли это, не знаю, но я к этому стремился, по крайней мере. Поэтому здесь нет диалога ни с кем, кроме, может быть, Иванова и самого себя».

У меня к 90-м отношение сложное и, скажем так, дифференцированное. Что-то я в них очень люблю, что-то в них не люблю категорически. Больше того, часть музыки, которую я использую в “Ненастье”, терпеть не могу. Т.е. я ощущаю в ней некое обаяние, но считаю, что эта музыка просто вредоносна. С другой стороны, там есть замечательные образцы музыки. Неважно, попсовая она или не попсовая, но просто очень хорошая музыка. Она в то время тоже была разная, другой разговор, что я в целом считаю, что 90-е годы в смысле музыкальном дали большой отрицательный эффект. В этом смысле, я не считаю это лучшими годами для музыки».

Сергею Владимировичу удалось великолепно передать атмосферу 90-х – с этой неухоженностью, общей душевной хмуростью, фактурой, с машинами, которых сейчас уже нет на улицах, с облупленными домами. Но 90-е – это же не только фактура, это ещё и настроение в душах, которое я назвал "ненастьем"».

Мне было интересно, что я ещё водитель. Я самый лучший водитель. У меня уже год стажа. Но я сдал на автомат. И я сдал по своим личным делам. А тут мне предложили ехать на “Урале”, КамАЗе, инкассаторской машине».

Самая большая удача – очень достоверные, плотные характеры. Все актёры на своём месте. Это, как всегда у Сергея Владимировича, ансамблевое полотно. За характерами хочется наблюдать дальше и дальше».

Вообще, эта история о хороших, молодых, талантливых, но искалеченных людях – в этот страшный переходный период, и потом вдруг 91-й, и они смотрят – там есть эти кадры, когда Горбачёв прощается с нами, со страной».

На протяжении повествования все основные герои медленно и безнадёжно умирают. Не обязательно в физическом смысле, а просто как бы расчеловечиваются, превращаются в нелюдей. Вы видели, допустим, в кино, как человек прыгает с крыши вниз, навстречу асфальтовому ничто? (Важно оставить след на Земле? Можно выбрать и такой способ. Пятно на асфальте зафиксируют камеры местных телерепортёров.) Так и человек по жизни, вроде лезет, карабкается вверх. По пути у одного чуть отожмёт, другого слегка киданёт. По мелочи так. Но на самом деле, он уже сорвался и летит вниз. Наблюдать за этим и страшно, и нервно, и глаз не оторвать».