6.5
#нашахтонь
Картина Андрея Звягинцева вызвала очень бурную реакцию в 2014 году, но, как показала практика, во многом оказалась достаточно точной. Пьянство, коррупция, разруха и посреди всего этого скелет, в тени которого сидит мрачный герой Серебрякова — тут можно поспорить, пожалуй, только со скелетом, и то лишь в тех местах, где посреди деревянных домов и редких пятиэтажек не разлагается до сих пор градообразующее предприятие.
Картина Андрея Звягинцева вызвала очень бурную реакцию в 2014 году, но, как показала практика, во многом оказалась достаточно точной. Пьянство, коррупция, разруха и посреди всего этого скелет, в тени которого сидит мрачный герой Серебрякова — тут можно поспорить, пожалуй, только со скелетом, и то лишь в тех местах, где посреди деревянных домов и редких пятиэтажек не разлагается до сих пор градообразующее предприятие.
8.2
#нашахтонь
Юсуп Рызыков снял один из самых страшных фильмов не столько об одинокой старости, сколько о женской жизни. Даже магический реализм не спасает: вода превращается не в вино христианского прощения, а в керосин, при помощи которого бабушка мстит убийцам своей внучки. Но самое ужасное в «Керосине» даже не насилие, разруха и деревенская нищета, а то, что после самых чудовищных вещей приходится жить дальше. Впрочем, в этом и есть надежда: пока жизнь не кончена, не кончается и радость.
Юсуп Рызыков снял один из самых страшных фильмов не столько об одинокой старости, сколько о женской жизни. Даже магический реализм не спасает: вода превращается не в вино христианского прощения, а в керосин, при помощи которого бабушка мстит убийцам своей внучки. Но самое ужасное в «Керосине» даже не насилие, разруха и деревенская нищета, а то, что после самых чудовищных вещей приходится жить дальше. Впрочем, в этом и есть надежда: пока жизнь не кончена, не кончается и радость.
7.7
#нашахтонь
В истории о бессмысленности насилия Евгения Григорьева можно найти интересную вещь: чудо и ужас российской жизни растут из одного и того же корня. В пермском селе смешались в кучу революционные песни и медведь в жертвенной позе, колдовство противостоит винтовке, а местные мойры говорят на особенном, только им понятном языке. Посреди всего этого молодая пара из города должна как-то выжить, удержать отношения и спасти душу ребёнка — да и свои собственные заодно.
В истории о бессмысленности насилия Евгения Григорьева можно найти интересную вещь: чудо и ужас российской жизни растут из одного и того же корня. В пермском селе смешались в кучу революционные песни и медведь в жертвенной позе, колдовство противостоит винтовке, а местные мойры говорят на особенном, только им понятном языке. Посреди всего этого молодая пара из города должна как-то выжить, удержать отношения и спасти душу ребёнка — да и свои собственные заодно.
6.2
#нашхарактер
Двое парней поднимаются на борт рыболовного судна, чтобы пройти практику — что может пойти не так при соблюдении техники безопасности? Абсолютно всё, и виной тому человеческий фактор, который заставляет взрослых людей травить малолетку, принимать абсолютно безответственные решения ради выгоды и совершать невероятное, чтобы загладить вину. Корабль — очень древняя метафора человеческой жизни; у Бориса Хлебникова он становится моделью всей страны, где живут очень сложные люди, которых придётся если не полюбить, то пожалеть чёрненькими, поскольку беленькими они никогда не станут. Ну, или возненавидеть — тут уж как пойдёт.
Двое парней поднимаются на борт рыболовного судна, чтобы пройти практику — что может пойти не так при соблюдении техники безопасности? Абсолютно всё, и виной тому человеческий фактор, который заставляет взрослых людей травить малолетку, принимать абсолютно безответственные решения ради выгоды и совершать невероятное, чтобы загладить вину. Корабль — очень древняя метафора человеческой жизни; у Бориса Хлебникова он становится моделью всей страны, где живут очень сложные люди, которых придётся если не полюбить, то пожалеть чёрненькими, поскольку беленькими они никогда не станут. Ну, или возненавидеть — тут уж как пойдёт.
7.7
#нашхарактер
И спорт, и наука, и покорение космоса в России всегда превращаются в «догнать и перегнать», войну, в которой при поражении страдает только гордость. Дмитрий Киселёв снял историю подвига космонавтов и авиаконструкторов — подвига, в котором не было бы необходимости, если бы не поставленная «сверху» задача обойти американцев. Здесь в один клубок спутаны любовь к Родине, верность долгу, профессионализм, невероятная храбрость и горькое понимание, что свободными могут быть только полёты во сне. А наяву лучше надеть на себя кандалы, чтобы не увлекаться.
И спорт, и наука, и покорение космоса в России всегда превращаются в «догнать и перегнать», войну, в которой при поражении страдает только гордость. Дмитрий Киселёв снял историю подвига космонавтов и авиаконструкторов — подвига, в котором не было бы необходимости, если бы не поставленная «сверху» задача обойти американцев. Здесь в один клубок спутаны любовь к Родине, верность долгу, профессионализм, невероятная храбрость и горькое понимание, что свободными могут быть только полёты во сне. А наяву лучше надеть на себя кандалы, чтобы не увлекаться.
#нашхарактер
В мире мало справедливости, и тот, кто пытается её восстановить, всегда герой — даже когда идёт против закона. Данила Багров стал воплощением России минимум для двух поколений, заставших времена, когда закона не существовало. Улыбчивый добрый парень с пистолетом оказалось последней надеждой зрителей. То, что Данила сам абсолютно бесприютен, несчастен и страдает от ПТСР, понимал, кажется, только сам Алексей Балабанов. Но его мало кто слушал и тогда, и сейчас: добро с кулаками всегда оказывается оборотной стороной российского долготерпения, милосердия и беззащитности, которое в «Брате» воплощает вагоновожатая Света.
В мире мало справедливости, и тот, кто пытается её восстановить, всегда герой — даже когда идёт против закона. Данила Багров стал воплощением России минимум для двух поколений, заставших времена, когда закона не существовало. Улыбчивый добрый парень с пистолетом оказалось последней надеждой зрителей. То, что Данила сам абсолютно бесприютен, несчастен и страдает от ПТСР, понимал, кажется, только сам Алексей Балабанов. Но его мало кто слушал и тогда, и сейчас: добро с кулаками всегда оказывается оборотной стороной российского долготерпения, милосердия и беззащитности, которое в «Брате» воплощает вагоновожатая Света.
4.7
#нашисны
Кирилл Серебренников снимал фильм не столько о Цое, сколько о легенде, не столько о прошлом, столько о настоящем. Одно лето, в котором так много любви, музыки и свободы, к концу превращается во что-то эфемерное, почти призрачное. Раз за разом один из второстепенных героев ломает четвёртую стену и, обращаясь к зрителю, говорит: «Этого никогда не было». Но всё-таки что-то ведь существовало: и рок-н-ролл, и пластинки «на рёбрах», и молодость, когда каждый хотел быть битником.
Кирилл Серебренников снимал фильм не столько о Цое, сколько о легенде, не столько о прошлом, столько о настоящем. Одно лето, в котором так много любви, музыки и свободы, к концу превращается во что-то эфемерное, почти призрачное. Раз за разом один из второстепенных героев ломает четвёртую стену и, обращаясь к зрителю, говорит: «Этого никогда не было». Но всё-таки что-то ведь существовало: и рок-н-ролл, и пластинки «на рёбрах», и молодость, когда каждый хотел быть битником.
6.7
#нашисны
Весёлый бред по мотивам Достоевского кажется прочно привязанным к реалиям 90-х. На самом деле каждая цитата из картины Романа Качанова такая же составляющая российского воздуха, как кислород или выхлопные газы. Жизнь здесь иногда похожа на такой дикий и парадоксальный сон, что справиться с ней можно только при помощи чувства юмора со здоровой долей цинизма.
Весёлый бред по мотивам Достоевского кажется прочно привязанным к реалиям 90-х. На самом деле каждая цитата из картины Романа Качанова такая же составляющая российского воздуха, как кислород или выхлопные газы. Жизнь здесь иногда похожа на такой дикий и парадоксальный сон, что справиться с ней можно только при помощи чувства юмора со здоровой долей цинизма.
5.4
#нашисны
Кино в России нечасто помогает в рефлексии прошлого, тем более травматичного. Мюзикл об эпохе 50-х, когда схлестнулись коммунистические идеалы и «низкопоклонство перед Западом» неожиданно оказался как раз попыткой осмыслить самую безобидную часть истории. Роскошные костюмы, яркие краски, Москва, будто нарисованная на коробке с конфетами — но главное музыкальные номера: Валерий Тодоровский пытался говорить о серьёзном несерьёзными способами и оказался понят далеко не всеми. Но «Скованные одной цепью» до сих пор живут в одном пространстве с советским «Цирком», и в этом нет никакого противоречия.
Кино в России нечасто помогает в рефлексии прошлого, тем более травматичного. Мюзикл об эпохе 50-х, когда схлестнулись коммунистические идеалы и «низкопоклонство перед Западом» неожиданно оказался как раз попыткой осмыслить самую безобидную часть истории. Роскошные костюмы, яркие краски, Москва, будто нарисованная на коробке с конфетами — но главное музыкальные номера: Валерий Тодоровский пытался говорить о серьёзном несерьёзными способами и оказался понят далеко не всеми. Но «Скованные одной цепью» до сих пор живут в одном пространстве с советским «Цирком», и в этом нет никакого противоречия.
#нашепрошлое
Всё тайное рано или поздно становится фильмом. Андрей Кончаловский снял кино о бунте в Новочеркасске, которого, казалось бы, не должно было случиться в самой справедливой Стране Советов. Тут важно всё: и историческое событие, и попытка представить поведение людей, которые сталкиваются с таким диким несоответствием реальности идеалу. Кто был прав и виноват, определяют всё-таки не учебники истории, а совесть каждого — и чтобы это признать, иногда нужно очень большое мужество.
Всё тайное рано или поздно становится фильмом. Андрей Кончаловский снял кино о бунте в Новочеркасске, которого, казалось бы, не должно было случиться в самой справедливой Стране Советов. Тут важно всё: и историческое событие, и попытка представить поведение людей, которые сталкиваются с таким диким несоответствием реальности идеалу. Кто был прав и виноват, определяют всё-таки не учебники истории, а совесть каждого — и чтобы это признать, иногда нужно очень большое мужество.
#нашепрошлое
Фильм Ивана С. Твердовского посвящен захвату заложников во время мюзикла «Норд-Ост», но в центре сюжета не сами события, а травма, вызванная ими. Наталья, ушедшая в монастырь, пытается собрать в одном зале выживших,чтобы поговорить обо всем и наконец перестать терзаться виной за гибель ребенка. Но у нее ничего не выходит — и как потом выясняется, уже не первый раз. Твердовский, подобно своей героине, пытается вытащить на поверхность причины, по которым рефлексия о прошлом натыкается на сопротивление общества: слишком много непрерывной боли, с которой почти невозможно справиться.
Фильм Ивана С. Твердовского посвящен захвату заложников во время мюзикла «Норд-Ост», но в центре сюжета не сами события, а травма, вызванная ими. Наталья, ушедшая в монастырь, пытается собрать в одном зале выживших,чтобы поговорить обо всем и наконец перестать терзаться виной за гибель ребенка. Но у нее ничего не выходит — и как потом выясняется, уже не первый раз. Твердовский, подобно своей героине, пытается вытащить на поверхность причины, по которым рефлексия о прошлом натыкается на сопротивление общества: слишком много непрерывной боли, с которой почти невозможно справиться.
6.4
#нашепрошлое
То, что сделалось смешным, не может быть опасным — так говорил Вольтер и ошибался, конечно. Но всё-таки иногда над ужасными вещами полезно и посмеяться. Балабанов издевается над бандитской романтикой девяностых с наслаждением: в его чёрной комедии чудовищное становится предметом не только для шуток, приносящих облегчение, но и для совершенно однозначного осуждения. Большой шаг вперёд в сравнении с максимой «Бригады» «Не мы такие — жизнь такая».
То, что сделалось смешным, не может быть опасным — так говорил Вольтер и ошибался, конечно. Но всё-таки иногда над ужасными вещами полезно и посмеяться. Балабанов издевается над бандитской романтикой девяностых с наслаждением: в его чёрной комедии чудовищное становится предметом не только для шуток, приносящих облегчение, но и для совершенно однозначного осуждения. Большой шаг вперёд в сравнении с максимой «Бригады» «Не мы такие — жизнь такая».
6.5
#нашалюбовь
Роуд-муви, чёрная комедия, криминальная драма — всё это фильм Александра Ханта о парне, который готов терпеть рядом бросившего семью отца только ради квартиры. А ещё это история о родственной любви по-русски, когда все друг друга терпеть не могут — но и преодолеть в себе человечность не в состоянии. За счёт того, собственно, до сих пор и живы.
Роуд-муви, чёрная комедия, криминальная драма — всё это фильм Александра Ханта о парне, который готов терпеть рядом бросившего семью отца только ради квартиры. А ещё это история о родственной любви по-русски, когда все друг друга терпеть не могут — но и преодолеть в себе человечность не в состоянии. За счёт того, собственно, до сих пор и живы.
6.9
#нашалюбовь
Пока врач «скорой» спасает людей, его брак рушится. Банальная история, из которой Борис Хлебников сделал насквозь пропитанный состраданием фильм о том, что иногда и следовало бы спасать себя от токсичных отношений, да не получается. Любовь токсична сама по себе, но от этого не становится менее драгоценной — как и жизнь, своя и чужая. И какая разница, что проходит она не на Лазурном берегу, а в маленьком провинциальном городе России: здесь всегда есть место и смеху, и прощению, и нежности.
Пока врач «скорой» спасает людей, его брак рушится. Банальная история, из которой Борис Хлебников сделал насквозь пропитанный состраданием фильм о том, что иногда и следовало бы спасать себя от токсичных отношений, да не получается. Любовь токсична сама по себе, но от этого не становится менее драгоценной — как и жизнь, своя и чужая. И какая разница, что проходит она не на Лазурном берегу, а в маленьком провинциальном городе России: здесь всегда есть место и смеху, и прощению, и нежности.
7.9
#нашалюбовь
Лёгкая, как газировка, картина Оксаны Бычковой о лете и случайной судьбоносной встрече не устареет до тех пор, пока на свете есть молодость. Любовь — это чудо, которое нельзя отпустить из рук. Любовь — улицы единственного в мире города, его голоса и люди. Любовь — это ответственность за свою жизнь, нутряное глубокое чувство, которое велит предать либо себя, либо другого, и лучше уж пережить боль один раз, чем мучиться всю жизнь. Вот так вот, просто и легко, без всякой достоевщины. Даже в Германии бы одобрили.
Лёгкая, как газировка, картина Оксаны Бычковой о лете и случайной судьбоносной встрече не устареет до тех пор, пока на свете есть молодость. Любовь — это чудо, которое нельзя отпустить из рук. Любовь — улицы единственного в мире города, его голоса и люди. Любовь — это ответственность за свою жизнь, нутряное глубокое чувство, которое велит предать либо себя, либо другого, и лучше уж пережить боль один раз, чем мучиться всю жизнь. Вот так вот, просто и легко, без всякой достоевщины. Даже в Германии бы одобрили.
