Почему «Мальчишек из “Никеля”» сняли от первого лица?

В основу фильма лёг одноимённый роман Колсона Уайтхеда, удостоенный Пулитцеровской премии. Он повествует о двух чернокожих подростках, которых помещают в суровую исправительную школу времён действия законов Джима Кроу во Флориде — «Никелевую академию» (это реальная история, но название учреждения изменено). РаМелл Росс после прочтения романа задумался о том, как именно Элвуд (один из двух главных героев) осознавал, что из-за тёмного цвета кожи люди относятся к нему иначе, а затем режиссёр стал представлять, как этот мыслительный процесс изобразить на экране. Вскоре его осенило, что благодаря съёмке от первого лица «у зрителя появится шанс понять не только то, что видел герой, но и то, как на него смотрели люди вокруг».

В качестве примера своей концепции РаМелл Росс использовал три сцены из фильма «Округ Хейл утром и вечером», снятые длиннофокусным объективом и с малой глубиной резкости. Он чётко решил, что будет снимать игровую адаптацию художественного романа на языке документального кино. «У документального кино есть свой код: если зритель видит трясущуюся, движущуюся камеру, он понимает, что это показано от перспективы человека. Но как сымитировать человеческое зрение? Для этого мы брали полнокадровую камеру с объективом 24 миллиметра — она позволяла видеть всё, что находится в кадре. Однако проблема человеческого зрения в том, что оно ориентировано на внимание, оно не масштабируется. Вы можете смотреть на огромное побережье, а потом какая-то муха попадёт вам на глаза, и вы видите только её. Нашей задачей было достичь этого эффекта с камерой, чтобы можно было контролировать внимание зрителя, а не просто показывать ему что-то глазами героя», — делится своей идеей режиссёр.

Росс — ещё и большой любитель фотографии, поэтому изначально вместо сценария у «Мальчишек из “Никеля”» были лишь сотни изображений и описания того, как должна двигаться камера. Дальше начиналось самое сложное: из этого нужно было «вылепить» кино.

«Каждый кадр осмыслялся отдельно, мы хотели, чтобы актёры были в свободном плавании перед камерой, чтобы не было ни намёка на притворство. Но когда дело дошло до съёмок, список того, на что нужно обратить внимание, стремительно рос: в какую сторону глаз движется в этой сцене, что он видит в первую очередь, что во вторую, что в третью, как движется тело в это время. Описания этих движений в каком-то одном пространстве занимали около 35 страниц. Стоило герою куда-либо переместиться, мы начинали думать заново, — рассказывает оператор Джомо Фрэй. — Мы хотели забыть всё, что, как нам казалось, мы знали о традиционном кино, и попытаться использовать самые необычные инструменты, чтобы поместить зрителя непосредственно в голову героя».

По изначальной задумке, камера должна была двигаться предельно реалистично, легко и непринуждённо, но на деле нужный эффект можно достичь только тщательно отлаженной работой сразу нескольких департаментов на площадке. «Человек пять, включая операторскую группу и механиков, пытались создать иллюзию нахождения внутри человеческой головы. С такой сложной перспективой приходилось переосмысливать базовые элементы киноязыка: на чём заканчивать сцену, как сделать переход, как показать общий план. Мы сидели и думали, как взять эти традиционные способы сторителлинга и переработать их под наше видение <...> Тестировали разные технологии, в какой-то момент мы поняли, что стедикам — не самый подходящий инструмент, чтобы показать человеческое зрение, хотя, казалось бы, когда мы движемся, реальность вокруг нас воспринимается как нечто стабильное. Выяснилось, что на языке кино ручная камера лучше справляется с задачей передать это ощущение», — подмечает оператор.

Такой авторский замысел довольно трудно передать на словах, особенно когда это касается постановки задач актёрам. Например, номинантка на премию «Оскар» Онжаню Эллис («Король Ричард»), слепо поверившая в РаМелла Росса после просмотра его документального фильма, не знала про формат POV «Мальчишек из “Никеля”» до тех пор, пока впервые не пришла на съёмочную площадку, где сильно удивилась, что ей предстоит играть «близкие отношения с камерой».

«Не хотелось перегружать актёров концептом фильма, — объясняет Росс. — Я знаю много режиссёров, которые раскрывают своим актёрам только часть того, что им нужно будет играть, чтобы никто на площадке не знал общего замысла. Потому что если твой персонаж знает слишком много, если актёр знает, что будет дальше, то это лишает его способности быть в моменте, быть обычным человеком сейчас, который, как правило, не знает, что будет потом. Мы бегло обсуждали это с актёрами и Джомо, но мы не ставили задачи типа: эй, вот сейчас ты смотришь в камеру, проглядываешь сквозь пелену истории и смотришь прямо в глаза зрителей, чтобы синхронизировать их восприятие и своё».

Но Онжаню Эллис играет второстепенную героиню, которую мы хотя бы видим в кадре, что не всегда скажешь про исполнителей двух главных ролей. В основном их герои лишь иногда попадают в поле зрения друг друга (а, следовательно, и зрителя тоже). «Нам пришлось обговорить это с ними заранее, что актёрам предстоит много играть, будучи обделёнными вниманием камеры, но при этом их индивидуальность должна постоянно присутствовать. В фильме много игры руками, голосом. Кто угодно мог сыграть сцену, где Элвуд привязывает вещи к своему пальцу, но даже такая мелочь не вышла бы органичной без правильной режиссуры и правильных пальцев», — говорит Росс.

Композиторы фильма Алекс Сомерс и Скотт Аларио, с которым режиссёр знаком ещё со студенческих лет, тоже нестандартно подошли к процессу написания саундтрека. РаМелл Росс хотел, чтобы они искали вдохновение для своей музыки прямо на локациях в Новом Орлеане и максимально насытили кино реальными звуками. Причём режиссёр настаивал, что звуки не обязаны соответствовать тому, что мы видим на экране. Так, например, Аларио записывал кваканье лягушек, хотя самих лягушек в фильме нет. А ещё он ходил в туалет записывать звук сломанной сушилки для рук, чтобы подчеркнуть сломанное восприятие реальности главного героя (мы не видим, как что-то ломается, но слышим звук слома). «Кино снято от первого лица, — рассказывает Аларио. — Многие звуки, которые мы включили в саундтрек, отражают это чувство пребывания в голове человека, чьё восприятие мира искажено травмирующим опытом».

Пока непонятно, когда «Мальчишки из “Никеля”» дойдут до массового зрителя: фильм выходит в ограниченный прокат в США в конце декабря, а в начале января его покажут в Великобритании, но на данный момент нет дат релиза в других странах и на каких-либо онлайн платформах. Сложно сказать, выльется ли признание фестивальной публикой в успех среди более широкой аудитории, однако сейчас индустриальные аналитики активно делают ставки, кто может выступить «тёмной лошадкой» наградного сезона 2024/2025. У фильма РаМелла Росса есть все шансы занять вакантное место.