Артём Рыжков: «Мы поняли, что мы не артхаусный фестиваль»

Надо сразу сказать, что арт-директором подобных мероприятий я работаю не первый раз. Правда, они были более локальными, несмотря на свои громкие названия: Фестиваль кино стран Европейского Союза, Фестиваль шведского кино, ретроспективы, мини-фестивали документального кино и т.д. Но фестиваль «Короче» - случай особенный, потому что он подразумевает, что ты не просто отбираешь фильмы, пусть даже для Каннского кинофестиваля, а встречаешь живых людей, имеешь дело с «живыми» фильмами. Начинаешь ощущать, что держишь свою руку на пульсе страны. Первый такой опыт прошёл успешно. Мы довольно поздно начали приём заявок – уже после Канн, у нас было всего два месяца на составление программы. И за это время мы собрали более 450 фильмов. Это очень немало. Трудно сказать, что конкретно стало причиной такого результата. Скорее всего, все факторы сложились вместе: Калининград, название фестиваля, работа с информированием о фестивале. Не последнюю роль, я думаю, сыграло и то, что мы даём призовые деньги. Без всяких условий и оговорок.

Да, приличные. Представьте, что только что ты сидел где-нибудь на кухне в городе Чита и придумывал сюжет для короткого фильма, потом за выходные снял этот фильм – и вот ты уже здесь, в Калининграде, твою работу смотрят ведущие продюсеры, а потом ты ещё и приз получаешь. Дальше всё зависит только от тебя. Вообще, наша задача – искать мечтателей. То есть, скажем, кому-то родители велят искать себе денежную профессию, а человек мечтает делать кино. Вот такой человек может приехать с дипломом фестиваля и с деньгами и что-то сказать родителям о своей мечте. Потом он может потратить полученные деньги на питчинги, подбор актёров или закупку оборудования, либо он всё проест и расстанется со своей мечтой навсегда.

Мы пытались понять для себя, что такое фестиваль «Короче». Нам с самого начала хотелось быть «другими». Мы, скажем, ориентированы на очень молодых людей. Это не значит, что на фестиваль попадают только дебюты, но им отдаётся приоритет. Мы через социальные сети, через волонтёров ищем кино в тех местах страны, где его обычно не ищут. Естественно, 50% работ – это всё равно Москва, но мы безумно рады любой короткометражке, которая приходит из другого города. Это ещё один приоритет, хотя он всё равно в большей степени отдаётся оригинальности самого фильма, а не его географии. Дальше о приоритетах. Мы делаем ставку на фильмы, где за 5-10 минут рассказывается такая история, которая могла бы стать основой для полнометражного фильма. Если мы не видели этого в фильмах, которые классно сработали на других фестивалях, то мы их к себе не приглашали. Потому что складывалось ощущение, что мы за несколько минут фильма уже всё поняли, и больше нам взять нечего ни с произведения, ни с его автора. Не интересно. Собирая программу «Короче» во второй раз, мы предпочитали пусть даже менее профессионально сделанные фильмы, но в которых было что-то особенное. Представляете, каково это, когда ты отсмотрел весь «золотой фонд» киноклассики и вдруг в фильме какого-то молодого автора встречаешь что-то, чего не было ни в одной из тех картин? Плюс – мы поняли, что мы не артхаусный фестиваль. Мы пытаемся говорить больше о коммерческом кино, пусть даже коммерческом артхаусе. Хотя лично я предпочитаю смотреть стопроцентный артхаус, но для фестиваля мы ищем сюжеты, ради которых люди пойдут в кино. Потому что они туда сейчас ходят мало.

На прошлом фестивале жюри настолько сработалось, настолько им понравилось работать вместе и настолько это совпало с нашим ощущением от того, на что в конкурсе можно поставить акцент, что часть жюри перекочевало на второй фестиваль. Мы его ещё расширили, и в результате у нас, кажется, будет самое большое жюри в мире – 11 человек. Это хорошо. Чтобы о нашем фестивале узнали, важно, чтобы у него появилось как можно больше друзей, которые хотят каждый год приезжать, болеют за нас, помогают нам находить новых режиссёров, фильмы. Члены жюри прошлого года присылают мне фильмы, которые их зацепили и которые они рекомендуют к показу на нашем фестивале. Ещё забавно было получить письмо от какого-то режиссёра из Ирана со словами: «Я давно за вами слежу». Ясно, что он о «Короче» узнал не от иранских спецслужб, а от кого-то из коллег. Нам также писали, что среди фестивалей, куда можно послать фильм, выбирали наш, причём называли нас в числе ведущих российских фестивалей, что тоже неожиданно и приятно.

Поездив по фестивалям, я понимаю, что там, где упор делается на полный метр, короткому достаётся куда меньше внимания. Я уже много лет не успеваю на «Кинотавр», но знаю, что в этом году он открывался коротким метром. Это важный, серьёзный шаг. Но даже в Каннах я ходил на показы короткого метра и на показы полного, и разница в количестве зрителей там была огромная. В результате приехавшие режиссёры короткометражек чувствовали себя как бы на отшибе, а не в центре борьбы. У нас режиссёры могут почувствовать, что они – звёзды, они могут на что-то влиять. Уже в первый год мы заметили, что у них это чувство возникло. Думаю, что оно у них и останется. Да, нужно ещё сказать, что программа «Кинотавра» тяготеет к артхаусу, в ней преобладают ВГИКовские работы, а у нас всё же зрительские, хотя ВГИК тоже присутствует. Далее, у нас есть международный конкурс, пусть основной всё же российский. Страны у нас представлены самые разные – от США до Исландии, Ирака и Таиланда. Также к нам приезжают представители зарубежных фестивалей, чтобы познакомиться с российским кинематографом. Как оказывается, его в остальном мире знают очень плохо.

Не знаю насчёт фаворита, хотя это самый известный фильм из всех, что попали к нам в конкурс. В отличие от «Кинотавра», у нас есть ограничение по хронометражу – 15 минут (в прошлом году было 20 минут). «Нечаянно» идёт дольше. Ради этого и ещё нескольких фильмов мы сделали исключение, потому что они заслуживают быть в конкурсе. Их нельзя было не взять. Правда, те, что были дольше 25 минут, скрепя сердце, отвергли. В принципе, для фильма 15 минут достаточно. Я не говорю, что мы хотим чуть ли не трейлеры, по которым в потенциале можно снять полный метр. Нет, это всё же должны быть настоящие фильмы. Фильмы, на которые пришли бы зрители, и которые были бы началом большого старта для своих молодых авторов. Для таких и делается наш фестиваль.