Джеральдин Чаплин: «Я переиграла в куче плохих фильмов, веря, что они великолепны»

Спасибо (смеётся), хотя у вашей знакомой, кажется, проблемы со зрением. А если серьёзно, я очень много хожу. То есть, когда я на работе, это и так ясно, но и в остальное время стараюсь преодолевать пешком порядка 14 км. в день. Это такой способ прочистить и тело, и мозги. Хотя не могу сказать, что я в отличной форме. Я, конечно, слежу за тем, что я ем, но не слишком, и при этом делаю много всяких вредных для здоровья штук.

Вообще-то я ничего не слышала об этом…

Да? Ну, не знаю. У нас тогда было очень сложное жюри. Председателем был Джорджио Стрелер, а вместе со мной фильмы судили Габриэль Гарсиа Маркес, Жан-Жак Анно, Сюззо Сеччи Д'Амико, Сидни Люмет и другие. Десять человек, и у многих просто гигантское эго. В конце у меня было такое ощущение, что жюри торгует лошадьми. Отвратительно! То есть мне очень повезло познакомиться со всеми этими людьми, но - работать!.. Они осуждали меня за то, что я просто голосую за понравившийся мне фильм. Мне Анно откровенно говорил: «Ты голосуешь так, как будто ты ещё девственность не потеряла». А как я должна была голосовать? У каждого что-то было на кону, и все пытались торговать своими голосами, меняться номинантами: «Я тебе даю этот фильм, а ты мне взамен, в другой номинации, вот этот». Короче, это был кошмар. Но о смерти кино мне тогда никто ничего не сказал.

Всё было совершенно наоборот! Мы наслаждались друг другом и фильмами. За день до вручения призов я гуляла по Красной площади и мечтала, что вот бы тот фильм получил приз за режиссуру, тот – специальный приз. А вот этому я бы дала главный приз, но за него, наверное, никто больше не проголосует. Представляете, на следующий день все проголосовали ровно так же, как я! Я такого никогда не видела. И никто ничего не делил, не торговал.

В Каннах тогда было очень много сильных картин. Мы даже разделили приз между двумя: это были «Пропавший без вести» Коста-Гавраса и «Дорога» Шерифа Гёрена и Йылмаза Гюнея. Но там в конкурсе много всего было яркого. Там были Вендерс, Херцог, Тавиани, Антониони… Но чувствовался какой-то кризис, преобладание традиционного и политического кино. Эмоционально программа в Москве была куда сильнее.

Я лично не против: мне нравится всё новое. Я только здесь, в Москве, впервые посмотрела 3D-фильм. Мне было как-то непривычно, но это, может быть, только поначалу. Пусть это существует. Нельзя говорить про новое, что оно не является необходимостью. Люди – это вообще яркий пример не необходимого. Включая моего отца. Хорошо как я сказала!

Знаете, ведь у каждого человека свой предел того, сколько взрывов он может выдержать за один уикенд. Подростки, которые ходят в кино, могут выдержать очень много, и для них делаются сегодня фильмы. Я же мало думаю о подростках. Вообще, я не думаю о зрителе, когда снимаюсь, - наверное, я, в этом смысле, большой сноб. Правда, мне блокбастеры не предлагают – я, может, ещё бы и согласилась. Попробовала бы и там. Но всё равно я люблю несколько другое кино. И знаете, по-настоящему хорошие фильмы всё равно смотрит много людей. Они оказываются коммерчески успешными.

Да ладно вам, это же два слова для обозначения почти одного и того же! Сердце и ум очень сильно связаны. На самом деле, мы ничего не можем рационализировать до конца. Как только мы пытаемся объяснить, почему эта вещь прекрасна, мы запутываемся. Но мы легко можем почувствовать её красоту. Мы смотрим на «Чёрный квадрат», а он вдруг втягивает нас в себя. Объяснить нельзя.

Сколько угодно! Не поверите, сколько всякой дряни я посмотрела с восторгом, чтобы потом разочароваться. Более того, я и в куче плохих фильмов переиграла, веря в то, что они великолепны. Но если бы я в это не верила, я не могла бы играть вовсе.

Нет, мне нравится, что мной управляют. Нравится быть пластилином в руках режиссёра, которому я доверяю.

Ну, прямо совсем таких уж не было. Малкович играл в эпизодической роли в «Свадьбе», а у меня почти не было таких ролей. Я выросла среди знаменитостей, и они меня хорошо знали. Но трепет я испытывала, конечно. Например, встретив Ким Новак или Рока Хадсона. Меня всегда впечатляли большие актёры.

Давайте лучше о живых. Я вот очень давно мечтаю сняться у Атома Эгояна, он ещё жив и у меня есть шанс. Я часто говорю об этом ему лично, а он каждый раз старается куда-то улизнуть. Я за его карьерой слежу с самого старта и не теряю надежды появиться в одном из его будущих проектов. Есть ещё два режиссёра, имена которых я не назову, чтобы не сглазить. А хитрый старик Эгоян меня всё равно никогда не позовёт, поэтому я смело говорю о нём.

Я посмотрела фильмы «Шапито-шоу» Сергея Лобана и «Сердца бумеранг» Николая Хомерики. Оба режиссёра потрясающие, талантливые, большие художники. Но не это главное. Я восхищалась, но я ведь не видела их в лицо, только смотрела картины. А потом, когда мы вручали Специальный приз жюри «Шапито-шоу», на сцену вышел мальчишка! Я поверить не могла, что такие молодые ребята могли сделать настолько большое кино. Лобан просто невероятен. Я ещё подумала, что мы здорово устали от Голливуда, раз дали приз, сами того не зная, такому молодому парню, который ищет новый язык, новые мысли – всё новое. Мне кажется, слово «новое» очень точно характеризует русское кино.