«Когда я был маленьким, у моей тёти над кроватью висели два портрета, Иисус Христос и Ленин. С ними мы и жили многие годы. А ещё я помню, как мы с папой приехали из Саратова и стояли в очереди в мавзолей. Зима, холод, пар изо рта, и мне казалось, что так же было в январе, когда хоронили Ленина. Мы опаздывали на поезд в Саратов, и тогда папа подошёл к милиционеру и сказал: «Неужели вы хотите, чтобы мальчик не увидел его?» - «Я?!» - удивился милиционер. – «Да! Мы опаздываем на поезд!» Нас пропустили без очереди. Я тогда Ленина увидел впервые. Роль была трудная. Я понимал, что Ленин был человеком необыкновенных способностей. Я всё думал, в какой момент мальчик, у которого случилась беда, казнили брата, стал революционером? Мальчик из семьи учителя, очень воспитанный. Я понял, что он таким был всегда. Кстати, мне кажется, что в этом на него похож Навальный. Это абсолютная заточенность под некую идею. У Ленина идея была хоть и благородная, но идти к ней он хотел только революционным путём, только гражданской войной, которая сможет очистить общество от капитала. Мне нравилось, что наша история рассказывает о том, что было именно до революции. Потом наверняка всё пошло не так, как ожидал Ленин, и многое приходилось решать на ходу. А тогда, в эмиграции, он был теоретиком. Мы очень мало знаем о том периоде. Где Ленин спал? Что он ел? Сколько стоил картофельный суп? Мы всё это должны были понять, и мы это узнавали»