Алекс Гибни: «Больше всего на свете я бы хотел иметь машину времени»

В 2008 году ко мне обратились два продюсера из Sony. Они предложили мне сделать фильм о возвращении Армстронга на «Тур де Франс», которое должно было случиться в 2009.

О, я помню тот фильм и очень люблю его. Это ведь Йорген Лет снял, да? Несколько раз я его смотрел. Когда я начал работать над картиной, меня очень заинтересовал велоспорт, так что она вся была посвящена именно велоспорту. Правда, был там ещё мотив преодоления себя, но как-то на втором плане. То есть, может ли человек в возрасте Лэнса вернуться в спорт достойно? Фильм даже называться должен был «Возвращаясь назад», там был дополнительный смысл: Армстронг возвращался и к трудным вопросам о своём прошлом. был Фрагменты этой картины оказались и в финальной версии «Лжи Армстронга». Второй фильм – он скорее о власти и лжи.

Не имело смысла. В первом фильме Дэймон должен был быть голосом за кадром, потому что Sony тогда затевала игровой фильм об Армстронге, где Дэймон должен был сыграть главную роль. А во втором фильме я сам превратился в персонажа, который находится с Армстронгом в определённых отношениях, и вводить туда ещё и Дэймона было бы лишним. Какой смысл был бы ему озвучивать мои слова? Возможно, это единственный случай в истории, когда я мог в фильме заменить Мэтта Дэймона.

Я всегда жалел, что не существует допинга для режиссёров. Хорошо бы кто-нибудь их изобрёл. Но больше всего на свете я бы хотел иметь машину времени и путешествовать на ней в будущее, чтобы посмотреть ту самую финальную версию фильма, на создание которой ты тратишь столько лет. А потом я бы возвращался назад и тратил две недели на то, что должно было бы занять два года. Для любого документалиста такой аппарат был бы бесценен.

Нет, монтаж – совсем не допинг. Это очень болезненный процесс. Монтаж – это как будто ты на велосипеде взбираешься на велосипеде на высокую гору без всяких наркотиков. Но это и самая важная часть ремесла документалиста.

Мне кажется, мы к политикам относимся куда более цинично, чем к спортсменам. Хотя спортсмены этого куда более заслуживают. Им ложь чаще сходит с рук, потому что мы склонны больше доверять им. Я думаю так. Большинство из нас думают, что политики – лжецы. Большинство политиков, полагаю, действительно лжецы. Но стоит нам подойти к спортсменам, нас настолько охватывает ощущение их величия, что мы совершенно теряем весь наш критицизм. Я до сих пор поддаюсь этому чувству, но стараюсь всё же быть более скептичным.

На самом деле, я уже снял его. Это короткометражка о Чемпионате мира 1994, когда Ирландия сражалась с Италией на поле, а в это время в глухом городке Северной Ирландии произошло чудовищное убийство в пабе, где католики смотрели футбол. Называется фильма «Резня во время перемирия», его по ТВ даже успели показать. И опять получается, что спорт и политика неразрывно связаны, никуда от этого не деться.