Кармалита не была “музой” или “спутницей”. Она — такая здравомыслящая, спокойная, неизменно уравновешенная, с удивительным чувством юмора и запасом терпения — была не просто надёжным тылом для гения. Она была половиной того феномена, который мы знали под кодовым именем “Алексей Герман”. Все пять его картин, от “Проверки на дорогах” до “Трудно быть богом”, на самом деле они делали вдвоём. У фильмов была одна подпись — Герман. У сценариев, которыми они зарабатывали в промежутках между запретами и полузапретами картин, как правило, другое: в титрах писали “Светлана Кармалита”. А работали они вместе».

С 1968 года они не расставались почти 45 лет — до самой смерти Германа. Причем Светлана была с ним буквально до последней минуты, а эти последние минуты, по её рассказам, были страшными… Но всё, что только возможно и невозможно, она сделала. Ну и сын у них вырос замечательный — ныне широко известный кинорежиссёр Алексей Герман-младший. Вместе с “Лешкой-старшим”, как сама его называла, Светлана проходила все испытания, выпавшие на их долю: запреты показа фильмов (началось с гениальной “Проверки на дорогах”), цензурный беспредел, безденежье, опалу… А потом, быть может, не меньшее испытание — медными трубами, мировой славой, которая совершенно не избавила Германа от постоянной рефлексии».

Не будет, пожалуй, преувеличением сказать, что без Кармалиты режиссёр Герман, наверное, просто бы не выдержал своей многолетней драматической борьбы и с внешним давлением, и с собственным перфекционизмом. Она была его любовью, женой, матерью этого огромного “ребенка”, его всем и вся. Его голосом. Помню, как она озвучивала всех персонажей еще не доведенного до ума фильма “Трудно быть богом” на закрытом студийном показе для нескольких кинокритиков».

Умерла Светлана Кармалита. Помню её ещё с древних времён неправдоподобного Коктебельского счастья. Света верховодила, на пацана была похожа (сознательно, образ), но все парни были её. Нас, совсем сопливых, гоняли, чтоб не мешали целоваться, как мы думали, за шелковицей, позже – доверяли всей компании сгонять за вином разливным, попробовал бы кто-нибудь не налить, сославшись на возраст, нашему предводителю Сережке Цигалю. Светланину маму Валечку, которую мы все звали Лялей, прекрасно помню, красивая, весёлая, с дивной фигурой, короткой, как у Светы, стрижкой, ходила она у кромки воды нашего Детского пляжа (в те поры были еще Семейный, женский, мужской) и вылавливала из воды посиневшую от холода младшую Светину сестру Алёну Борщаговскую (с ней были связаны забавнейшие приключения - Алёша всегда смеялся, когда я их вспоминала). А потом (тут я многое пропускаю) Алёша появился. Он говорил: “Скажи, Светка до меня оторва была, никому спуску не давала, дерзкая, упрямая, атаманша настоящая, а вот со мной сразу тихая стала, кроткая, безответная, словечка без мужниного разрешения не молвит”- скажет и радуется своей шутке, и на Светлану смотрит, “кроткую-безответную”. Фантастическая была пара, словно созданная для истории великих дуэтов мирового искусства. О них интересно вспоминать правду, о них легко творить легенды. Алёша, прими, пожалуйста, мои соболезнования».

Боже, Светлана Игоревна, Света. Витальная. Неукротимая. С пророческой фамилией Кармалита. Алексей Юрьевич говорил о ней так иронично, с такой любовью. И как-то признался: что я без Светы... Она делала возможное и невозможное, чтобы он жил дольше. Всем известна её знаменитая сумка, в которой было любое лекарство на любой непредвиденный случай. И свой талант бескрайний она полностью отдала ему. Безвозмездно. Снова они вместе».