Мне нравится вспоминать свой этот возраст и наблюдать за людьми в этом возрасте и за особым типом людей. Просто в «Тряпичном союзе», это не совсем представители своего поколения. Это определённый тип людей, которые воспроизводятся в каждом поколении. Люди, которым везде неуютно, некомфортно в этих условиях, которые им заданы. Из этих критических юношей, из этих суровых, злобных юношей рождаются люди, которые потом производят идеи. Это учёные, это писатели, это те, кто двигает мысль».

Обнаруживается, что каждый идёт в свою сторону и каждый развивает свою идеологию. И из-за этого рождается кризис идеологии самого «Тряпичного союза». Но они об этом и тоскуют, об этой потере коллективного единства, которое у них вроде бы наметилось, было, а потом исчезает».

Для меня этот возраст самый счастливый. То есть за то время, когда мне было от 16 до 20, я до сих пор вспоминаю, какой я был. Я бы хотел частицу того, что во мне было вернуть в меня сейчас. И чтобы жить также. Но время невозвратно. Я не знаю, что-то со мной всё равно происходит, я меняюсь. Но именно этот момент: отключения головы, отключения каких-то преград и создаёт тебя как личность».

У нас был тренер, очень крутой мужик был, паркурщик. У него был каменный пресс, вот такие мускулы. И он нас муштровал, мы бегали гуськом по парку Горького, часами, в определённое время пили чуть-чуть воды из фонтанчиков, потому что нельзя много пить во время тренировки. Он очень сильно подготовил нас для этого кино физически. Там есть элементы физики, которые были продемонстрированы в кино. «Тряпихарь» — это то самое».