Баланс войны и любви, на мой взгляд, соблюдён. На три батальных сцены - три поцелуя в чумазые губы".

Грешным делом, мы с сыном (он смотрел вместе со мной) больше всего любим батальные сцены. Так вот: в фильме они есть, их много и они выше всяких похвал. Штыковая с немцами на улицах Сталинграда - великолепна. Приказ добивать раненых штыками, чтобы экономить патроны - это да, это было (у нас препод в универе был из тех сталинградских солдат, рассказывал кое-что). Что самое приятное - в фильме нет ни грамма того, что стало традиционным для наших военных фильмов. (Ну там, лужи крови, оторванные конечности крупным планом, дураки-командиры, тиран Сталин, посылающий миллионы на убой, особый отдел, помолимся перед боем и тому подобная коньюнктурщина и историческая безграмотность). Ну, вы понимаете, о чём речь".

И, чтобы два раза не вставать, я вам покажу чудесную цитату из Василия Гроссмана, которая доказывает, что он - настоящий русский писатель, а не какое-нибудь х@#ло: "Иногда выпьешь сто граммов, и мир дивно преображается - мир внутренний и мир вокруг, все звучит внятно, тайное становится явным, в каждом человеческом слове есть особый смысл и интерес, пресный день наполняется прелестью, она во всём, она волнует и радует. И самого себя чувствуешь, сознаешь как-то по-особому, по-странному. Такие счастливые сто граммов случаются обычно утром. А иногда пьёшь, пьёшь и становишься всё угрюмей, словно наполняешься битым, колючим стеклом, тяжелеешь, какая-то ленивая дурость охватывает мозг и сердце, вяжет руки, ноги. И вот в таких случаях пьёшь много, всё хочешь прорваться в рай, выбраться из лап тоски, из жгучей обиды к самым близким людям, из беспричинной тревоги, из предчувствия беды... А уж когда человек понимает, что в рай ему не попасть, он снова пьёт. Теперь уже для того, чтобы одуреть, заснуть, дойти до того состояния, которое дамы определяют словами: "Нажрался, как свинья".

Жизнь исковеркана, и жизнь продолжается, рука об руку со смертью, замордованная смертью, испоганенная смертью, и её, жизнь, не только отстаивают, но по крупицам сохраняют, где можно и даже нельзя. Война, одним словом. Не знаю, может, я впечатлительная. Но я впечатлилась".

Наша память очень выборочна. Ещё вчера я был уверен, что эта книга о попытках остаться личностью в условиях тоталитарного государства. О жизни, о любви, о творчестве (именно о творчестве, а не о науке). А всё потому, что я тупо забыл большую часть романа. Сейчас сижу, анализирую и пытаюсь найти себе оправдание. Скорее всего, причина в том, что в студенческие годы читать приходилось очень много и просто этот роман растворился в общем потоке... Маковецкий, как всегда, хорош. Михалкова, как всегда, естественна. Агуреева - Агурееву я просто люблю. Дятлов подчёркнуто мужественен, и я бы даже сказал маскулинен. Балуева в этой серии, слава Богу, не было - его я просто не люблю. Особенно понравились незнакомые мне молодые актёры, которые играют Катю Венгрову и Толю Штрум (именно они отвечают за чистую романтическую любовную линию). Мне нравится смотреть на хорошую актёрскую игру незнакомых актёров, за которыми не тянется шлейф старых ролей".

Вся картина (точнее – то, что я из неё видел) проникнута интеллигентским недоумением по поводу того, что вообще вокруг происходит. И поскольку картину снимает точно такой же интеллигент, режиссёр не в силах ответить на этот вопрос. В отличие от, например, Бондарчука в «Войне и мире». Весь фильм вызывает ассоциации с безнадежной атакой лёгкой кавалерии под Балаклавой. Только тут интеллигенция пытается штурмовать реальность, которую презирает. После просмотра у меня возник один абстрактный вопрос: господа интеллигенты, когда же вы, наконец, осознаете, что Россия - это не духовный лунный пейзаж, по которому вы в скафандрах прыгаете, а жизнь, полная красок, звуков, запахов, людей, которые способны к дружбе, женщин, способных на любовь, истории, которая жаждет вашего участия? А главное - когда вы поймёте, что вы тут не проездом, а по делу?"

Настоятельно рекомендовал маме посмотреть новый российский сериал, а то она смотрит совсем не те российские сериалы, которые действительно заслуживают внимания".

Книга В. Гроссмана "Жизнь и судьба" - это одно из самых мощных произведений, которые мне доводилось прочесть. Как раз то, что я люблю: глубокое знание предмета, многоплановость, напряжение, гуманизм... Первый раз я читала этот роман ещё в школе - и это было потрясение. Из гениального произведения киношники сделали «дрова». Я все понимаю: такие книги очень трудно экранизировать - в них мало экшна и много «размышлизмов». Разлёт сюжетных линий тоже не облегчает жизнь ни сценаристам, ни режиссёру".

Вместо того, чтобы поддерживать каждый проект, который выделяется из общей массы попыткой сделать его хорошо и который рассчитан-то именно на нас, думающих, интересующихся, мы начинаем ругать его ещё до того, как увидели хоть один кадр! Дорогие мои хейтеры, вы забываете одну очень важную вещь: пока вы беспочвенно извергаете фонтаны желчи на всё и вся, люди, которые вкладывают деньги в наше кино и телевидение, думают. Они думают, а зачем нам всё это нужно?"