Роман Коппола: «Почему бы не попробовать сделать что-нибудь не так, как у других?»

Точно я ответить не могу, потому что осознанно ничего не выбираю. Моя работа основана на внутренних импульсах, на моих инстинктах. Может, мне просто нравятся фильмы, в которых много сюрпризов, фантазии и структура которых создана оригинально. Мне кажется, что кино настолько свободно, в фильмах может происходить так много, и почему бы не попробовать сделать что-нибудь не так, как у других? Я очень люблю фильмы Феллини. Ещё мне нравятся «Весь этот джаз» Боба Фосси и «Звёздные воспоминания» Вуди Аллена, которые тоже напоминают феллиниевскую манеру. «Энни Холл» тоже сделан в очень свободной форме. В общем, стиль мне этот близок, поэтому я и работаю в нём.

Думаю, что это какая-то важная часть меня. У меня очень богатое воображение. То, что ты себе представляешь и то, что ты получаешь в итоге, - с этой разницей как-то нужно справляться. В своих фильмах я часто играю с этой разницей. Например, я даю своему персонажу крутейшую машину 40-х годов. Она невероятно дорого выглядит. Но машины той эпохи отвратительно устроены. Тормоза едва работают, и на такой машине в итоге очень мучительно ездить. Или, например, я даю ему экзотическую птицу, тукана. Я сам хотел бы такую иметь дома. Но оказывается, что если с ней не обращаться правильно, она сдохнет. Постоянно я думаю об этой разнице. Воображать и иметь наяву…

Могу вас уверить, что я не специально так рассчитал. «Чарли Свона» я вынашивал очень долго, и мне он дался непросто. Я говорил себе, что хочу сделать нечто очень дикое, разнообразное, исполненное полётами воображения. Но я также помнил, что есть зритель, которому всё должно быть понятно и интересно. Найти компромисс между этими задачами было нелегко. Я несколько лет переписывал сценарий. Иногда я испытывал полнейшее отчаяние, мне казалось, что я ничего не могу. И тогда кто-нибудь из моих друзей, вроде Уэса Андерсона, звонил мне и предлагал сделать что-нибудь вместе – например, сценарий «Поезда на Дарджилинг». И я забывал про всё, год тратил на этот сценарий. Так всё и шло потихоньку. Но я очень рассчитываю, что следующий фильм я сниму быстрее.

Кто его знает, этого зрителя? Зритель – человек загадочный. Кинобизнес наполнен династиями, которые работают вместе, всё время варятся в этом соку, но это ничего не значит. Поверьте, ничего особенного, магического в этом киномире нет. Обычная жизнь. И это обычно, что в каждой семье есть свои традиции. Но, с другой стороны, мы познакомились с Чарли благодаря кино. Мы были ещё детьми, и то были съёмки «Апокалипсиса сегодня». Мы дружили всё это время, и эта дружба позволила нам работать вместе над фильмом про Чарли Свона. То время, что мы дружили в детстве, сказалось в итоге и на этом фильме. А фильм, на самом деле, - моя саморефлексия, это личный фильм. Я в нём пытаюсь говорить на темы, которые волнуют меня. Я очень рад, что выбрал на главную роль именно Чарли, потому что его шарм и харизма помогут людям понять мой фильм и полюбить его.

Больше скажу: его последние фильмы оказали на меня огромное влияние. Сегодня очень многие фильмы делаются корпорациями, и им очень не хватает жизни. А последние фильмы моего отца очень индивидуалистичны. В них много страсти. Он выстраивает очень интимный производственный процесс. Работает с молодыми. И эти фильмы для меня были ещё и напоминанием. Что не нужно при написании сценария рассчитывать на студийную поддержку и огромный бюджет. А я ведь поначалу хотел этого, но сюжет был настолько необычным, что никто не хотел в это серьёзно вкладываться. Я смотрел на отца и понимал, как я сам могу сделать своё кино. Его опыт был восхитительным и, я бы сказал, освободительным для меня. Кроме того, в своём фильме я использовал наши семейные камеры, наше звуковое оборудование, и я понял, как это сделать, опять же, глядя на то, как работает мой отец.

Музыка для меня принципиально важна. Поскольку я много снимал клипы, у меня хорошо получается совмещать музыку с визуальным рядом. Я знаю, чувствую, как это делается. Поэтому когда я писал сценарий, я сразу прикидывал, какие песни туда поставлю, как они будут звучать. Я взял несколько готовых песен, ещё несколько были написаны специально для фильма. Некоторые фильмы, ну, вроде «Выпускника», очень чётко ассоциируются с песнями, которые в них прозвучали. И я тоже попытался сделать нечто подобное. Музыка – это как ещё один персонаж или как дополнительный голос персонажа. Чтобы вы поняли моё восприятие работы с композитором Лайамом Хэйесом: фильма бы просто не было без его музыки. Он – полноправный соавтор «Фантазий».

Повезло. Кастинг – это один из самых сложных аспектов в работе над фильмом. Нужно согласовать всё так, чтобы поместиться в график всех актёров, пробиться сквозь многочисленные стены вроде агентов, менеджеров и других людей, которые вечно норовят тебя затормозить. К счастью, со многими актёрами я был знаком лично ещё до съёмок – в этом моё большое преимущество. А Джейсон Шварцман – мой двоюродный брат. Ты начинаешь это собирать, как паззл. То есть, я говорю Чарли: «В моём фильме снимается Джейсон, приходи и ты!» А он мне: «Отлично, я с Джейсоном поработаю с радостью!» Потом я иду к Биллу Мюррею и говорю, что в моём проекте участвуют Чарли и Джейсон, и Билл, конечно, тоже соглашается, потому что знает обоих. В общем, тут нужно искать лазейки и правильно выбирать момент - тогда всё получится.