“Папа, сдохни” – несказанная радость для всех любителей кровавых чёрных комедий и вообще нестандартного жанрового кино. Тем более что он наш, родной. В широком российском прокате такие жемчужины до сих пор встречаются редко, но уже не так редко, как еще несколько лет назад. И это не может не радовать. Причём данная конкретная жемчужина по всем характеристикам сравнима с мировыми аналогами. Возьмите такую культовую классику, как “Кровавый четверг”. “Папа, сдохни” – ничем не хуже. Даже наоборот. Как-то добрее, честнее, что ли».

Фильм действительно предъявляет до ужаса сатирический образ России как места для коррупции и пыток на фоне карикатурных семейных ценностей, где ради взятки друг готов предать друга, а дочь убить отца. То, из чего Звягинцев привык выстраивать свой как бы реализм, комедиант Соколов превращает в китч и свой макабристический реализм, который, конечно же, горестно высмеивает реальность. Например, тот же спортивный костюм с надписью Russia, выбивший многих в финале “Нелюбви”, тут за счёт постиронии вполне органично смотрится на маньяке, которого выпускают из-за решётки».

Если же к фильму Соколова относиться как к исключительно жанровому кино в духе “нетленок” Тарантино и Родригеса и учитывать тонну шуток (работает из них ровно половина), флэшбэковое повествование, где уместились “творческие” биографии едва ли не всех героев, бомбическую операторскую работу Дмитрия Улюкаева и грамотное музыкальное сопровождение, то в целом опыт дебютанта хочется назвать нужным и важным, но (увы!) не совсем получившимся. Иными словами, “Папа, сдохни” и в жанре ничего нового не говорит, и практически не стремится этот жанр русифицировать, приблизить к российским (исторически психологическим) условиям. Это громкий кровавый бунт для подростков, который пытается погнаться за тарантиновским кино, но остаётся пока лишь неплохим зароком на будущее как для уверенно растущего режиссёра Соколова, так и в целом для отечественного кинематографа, у которого с каждым подобным выпадом шансы на выживание увеличиваются. Симптоматично, что способствуют этому убивающие друг друга мент, который кричал о “глобальном нае######стве” в “Изображая жертву” Кирилла Серебренникова, и пьющий кислоту новый секс-символ молодых зрителей из громкого дебюта Александра Горчилина».

“Папа, сдохни” рекламируется как очень лихое кино, и первые 15–20 минут уверенно придерживается ритма, заданного трейлером. Кости хрустят, кровь прыскает на мещанский ковёр, гипсокартонную стену продавливают попой, заколка-невидимка рвёт губу. “25 лет другу — и нет своего молотка” — звучит так же круто, как незабываемая претензия из “Курьера”: “Я, мы, наше поколение желает знать, в чьи руки попадёт воздвигнутое нами здание”».