Дмитрий Дюжев: «Для роли Медведя я «набирал» сто килограммов»

Действительно, всё зрительское внимание держится на неожиданностях и эту роль мы выстраивали из неожиданностей. Изначально предмет, лежащий как ковёр, превращается во что-то страшное, в большую угрозу для самого Урфина Джюса, и мы думаем, что это отрицательный персонаж, который его сейчас съест; но - снова драматический поворот - мы узнаём, что он ему преданный слуга до конца всей своей жизни. Этот опыт, игры в персонажа-животное, я получил, ещё работая в ТЮЗе - у Генриетты Яновской. Там работали и Чурикова, и Ахеджакова, и Ролан Быков.И тогда я думал - наверное, в этом должно быть что-то, почему эти гениальные люди начинали свой творческий путь именно здесь. Так вот, поделюсь «кухней»: для создания роли Медведя этот опыт мне действительно очень пригодился. Мы, актёры, играющие животных в произведении, - будь то спектакль, или кино, или озвучивание мультфильма, - находим человеческий прообраз. Но для своей личной актёрской кухни я подбираю для ролей людей, персонажей, которых буду играть, животного. И уже повадки животного добавляю в образ человека. Это незаметно для кого-либо, никто не может понять, но это действительно помогает и делает роли неожиданными. У этого Медведя... есть такой известный спортсмен, очень угрожающий, большой, но как только дело касается того, что трогает его сердце, он становится мягким, нежнейшим существом, и этот прообраз я имел в виду.

Ну, в России есть такие ребята. Может, и покруче.

Не будем говорить ни про кого, но это действительно такой образ, который я имел в виду. И было интересно, потому что, когда мы работали над озвучиванием, в определённый момент режиссёр сказал: «А теперь поживите». Вот с этим ты должен жить, знать, как медведь дышит, есть ли сип, или храп, или прерывистое дыхание, ты должен знать все эти свойства. И когда меня попросили просто пожить, я был рад, что когда-то была школа ТЮЗа и я поиграл и Кота Базилио, и корову Муню, и Дракошу, это когда-то было для меня той же вершиной искусства, в которую мне нужно было вложить самого себя, что и те кинороли, которые вы знаете. Так вот, в итоге они отпустили меня и сказали - «Пожалуйста, поживи», - и были приятно удивлены, потому что я был к этому готов. Это вообще интересная работа. Большая работа для зрительского восприятия - визуальная, работа художника, но и озвучивание немаловажно.

Над Медведем?! (смеётся) Нет, новых я не открывал, потому что в мою профессию входит изучение моего организма, моего голоса и моих способностей. Иногда попадаешь в такую ситуацию, при которой режиссёр ставит перед тобой такую задачу, что ты действительно начинаешь сам себя открывать - и делать то, что никогда не думал, что можешь сделать. Вот, возьмём в пример «Евгения Онегина». Когда-то моя педагог по художественному слову предложила мне прочитать наизусть «Евгения Онегина», мне казалось, что это совершенно невозможно и я никогда не смогу этого сделать. И потом - поэма! Для человека и одно стихотворение-то послушать иногда бывает так тяжело! Вы знаете, когда кто-то начинает читать стихи, все сидят, прилично улыбаются и думают: «Когда же он закончит». А здесь нужно ещё и обладать талантом, чтобы в это противоречие, естественное для человека (если это не сам поэт или человек посвящённый, театрал), через это чувство самосохранения нормального человека, сквозь медийное пространство которого вдруг начинает пробиваться поэзия, через силу убеждения, увлечения историей и простотой языка, как бы это ни было написано, твоя задача - очень просто это донести. Тогда у человека открываются возможности слушать, верить и увлекаться все два часа. Вот это моё последнее открытие, которое я для себя сделал.

У него открытая трахея. Человек так не говорит. А вот у медведя есть такая сонливость - они ленивые, большие, у них большое жироотложение, а значит, дыхание тяжёлое. Значит, если голос, то он ревёт - как храпит, но он не вдыхает в себя воздух, а через храп выдыхает. Так получается этот самый рёв, медвежий. Я стройный по телосложению, а он полный, но мне помогают губы: губы не успели похудеть, и сквозь них можно голосом добавлять себе вес, потому что у полного человека губы и щёки «разговаривают».

Я вешу 95 килограммов, а звучал на 195.

Нет, одна была смена - небольшой объём, не то, чтобы какие-то текстовые монологи. Тут больше на присутствие, движение, действие, отыгрыш. Небольшой объём проб и дублей: уже взрослеем, мудрость - это когда знаем, что не надо делать, если у режиссёра нет иного мнения. Как в «Пиратах Карибского моря» Джонни Депп открыл для нас новое представление персонажа - злого, мужественного, раненого зверя в лице человека, персонаж-пират вдруг такой лёгкий и пластичный. Представить себе такое невозможно было. Именно Джонни Депп оставил своё имя в киношколе будущих поколений тем, что он пошёл на сопротивление.

Очень люблю, это самое близкое для вхождение в сердце зрителя. Твоя основная задача, чтобы твоего персонажа полюбили, а дальше, как бы история ни шла, зритель до конца будет с тобой, а значит, будет и переживать, и плакать, и смеяться, и дойдёт до конца. Почему мы все ходим за одним в кино - и работать, и смотреть? Потому что, даже работая, мы представляем себя на месте этого героя. И мы тоже хотели бы спасти мир и быть лучше. И вот моя трактовка может быть только если это сопутствует режиссёрской задаче. Я закончил второе высшее образование, режиссёрское, и, как и другие артисты, ставшие потом режиссёрами, я очень чётко понимаю, что главное - это задача режиссёра. Это его творение и ты здесь - исполнитель. И любое твоё слово только рушит атмосферу создания произведения. Артисты, к сожалению, этого не знают, пока сами не наступят на собственные грабли.

17 мая

Это бывает от скудности ума, неразвития фантазии у человека, который пришёл на произведение и не может своему мозгу помочь воспринимать это. «Я в театре, Космос читает тут Пушкина», - такого практически не бывает, но это, в общем-то, какой-то актёрский экзамен для тебя. Может, редко это видишь, потому что софиты направлены на тебя, и ты всегда в игре, внутри, по Станиславскому - как будто больше ничего не существует. В то же время я разделяюсь на второе Я, слушаю, реагирует ли зритель, чтобы идти энергетически с ним вместе. Конечно, технически есть много способов привлечь к себе внимание. Грубо говоря, ты говоришь в микрофон, потом начинаешь говорить в открытую, и люди мгновенно - «что изменилось? что-то выключилось?» - начинается паника. Говоришь громко, а потом тихо и вкрадчиво, держишь паузу. Можно наоборот, держать внимание, ускорять темп. Но всё-таки это будет твоя частичная импровизация, а внутренний темпоритм произведения закладывается режиссёром: зрительское внимание собирается, а затем людям даётся отдых, чтобы снова собрать их внимание и удержать.

Такого я не встречал. Ну, бывает, что разговаривают, но ты попросишь человека, и он не будет конфликтовать, понимает же, что все вокруг смотрят. Другое дело, что, наоборот, я с сыном могу что-нибудь параллельно обсудить - а то потом никогда не вспомнишь ведь про этот момент, а он важен с точки зрения воспитания. И я благодарен художникам, режиссёрам, сценаристам, которые вкладывают в детские произведения какие-то такие мудрые мысли, которые проскальзывают (кому-то даже незаметно), но, хочу я этого или нет, я не могу смотреть кино просто как зритель, я всегда нахожусь в моменте разбора - реплики, ракурса, звучания, коэффициента таланта группы. Сквозь эту аналитику проходят и мысли, которые мне нужно с сыном обсудить. Вообще, я заметил, люди стали добрее, культурнее. Раньше ты мог и на жвачку сесть. Теперь как будто люди привыкли в бумажки жвачки выбрасывать. Раньше ты выходишь из кинозала, там поп-корн, билеты, всё на полу валяется, какой-то свинарник. Никогда не понимал. А сейчас, я заметил, - чистые ряды, каждый идёт со своим ведёрком и в пакетик бросает. Российский народ тоже может быть культурным. Как люди начали в городе в центре ездить? Ограничили движение, поставили бордюрчики, вместо двух полос одна, и ничего. Возмущались, но ничего. Думаешь - европейцы что ли едут? Нет, наши! И не матерятся, и не сигналят, и не скандалят.

Обязательно почитайте вместе со своими детьми произведение Волкова - и первую книгу, и вторую, расскажите свои детские впечатления, пусть у ребёнка возникнет новое восприятие этого произведения.