Иван Охлобыстин: «С ужасом думаю о том, что когда-нибудь меня заставят написать автобиографию»

Не знаю, честно говоря. Для меня это загадка. Уже три или четыре раза что-то подобное приходилось играть. Видимо, я ассоциируюсь у многих с таким образом.

Пока – да.

Наверное, я не смогу внятно ответить на этот вопрос. Во ВГИКе меня учили, как реализовывается поставленная перед актёром задача. Потом был приобретённый опыт. Мне довелось наблюдать за работой Ролана Быкова, я всегда фанател от Олега Даля. Как правило, хороший актёр сначала осваивает профессию, а потом прилагает свои личностные данные. Тогда получается органично. Дистанция проявляется в обстоятельствах, но вообще её особенно и нет, потому что многие свои черты, реакции ты экстраполируешь в заданную роль. От себя не уйдёшь, и ты всё равно чем-то отличаешься от остальных.

Они всё-таки академические актёры, я бы сказал. А я вошёл в эту профессию поздно, так как по первому образованию я режиссёр. Режиссурой мне заниматься не нравится: это слишком ответственно. У меня нет такого внутреннего ресурса, чтобы я мог, как, царствие ему небесное, покойный Озеров, говорить: «Так, тысяча самолётов полетели сюда, тысяча танков пошли сюда, а вы тут, ребята, давайте, говорите о любви на переднем плане неспешно». Я, в принципе, могу напрячься и так сделать, но – душа не лежит. Мне нравится писать. Я снимался, когда меня приглашали мои друзья и просили помочь. Я в этом смысле – как солдат. Так и с этим фильмом было. Дина [Штурманова - С.С.]снимала «Интерны». Как режиссёр она мне очень нравится, мы с ней сработались. Я уважаю её манеру. Чтобы что-то сыграть, нужно чётко понять, что хочет режиссёр. Актёр, в первую очередь, должен реализовывать режиссёрский замысел, а не свой. Только реализовав режиссёрский замысел, ты можешь туда добавить что-то своё, личностное. А если ты, любимый, сам будешь реализовываться, то это ни к чему не приведёт. Бывают хорошие фильмы с плохими артистами, но не бывает хороших артистов с плохими фильмами.

Иногда. Но я стараюсь крайне деликатно относиться к режиссёрскому замыслу. Потому что я могу недопонимать финального результата. Я же не вижу единую картину, а режиссёр – видит, он за это отвечает. Понимая это, я где-то иду на поводу. А где-то могу что-то уточнить – по речи, диалогам, ситуации. Истерик я не устраиваю, это глупо. Ты тут, повторяю, как солдат на войне. Будет плохо, если ты побежишь с ружьём в другую от армии сторону.

Я вживаюсь в ситуацию. Многое предполагает жанр. Предположим, «Бармен» - комедия, лёгкий жанр, который не подразумевает сложных диалогов или сверхскрытой задач. Я подчиняюсь логике этого жанра. Мне это не тяжело.

Любой плохой текст, если в него встроиться, можно сделать хорошим. Можно его обыграть на паузах, интонациях, полутонах. Добавить света, движения. Этим, кстати, кинопроизводство отличается от сериального. В кино – есть сверхзадача, площадка, твои партнёры. А современный сериал – это полнометражный фильм, где продюсер решил, что прокат не окупит фильм и нужно снять четыре серии (или двенадцать) и окупить фильм на телевидении. С известными актёрами, на отработанном свете, в хорошем интерьере, с хорошими художниками по костюмам. И у потребителя появляется выбор. Ему предлагают два диска, а деньги есть только на один: полнометражный фильм «Доктор Хаус», 6-ая серия – или весь сезон сразу. Потребитель возьмёт весь сезон, это точно. Отличие – как у повести от романа. Повесть – это конфликт и решение конфликта. Роман – это конфликт, разбор, почему к тому или иному решению пришли главные герои, и разрешение конфликта с мотивацией. Технологически же сериал – это попытка пройти путь в определённой ситуации. Помните, в фильме «Эквилибриум» герои учились пользоваться пистолетами так, чтобы движения минимизировались и руки проходили минимальный путь. Это как арт-кунг-фу. Ты должен пройти вдоль рельс, перешагнуть их с неудобной ноги так, чтобы не было заметно колебание корпуса. Выйти в свет через неудобную ногу и обыграть это, чтобы было органично. Дополнительное движение, чтобы не загородить свет на твоём партнёре, потому что снимается всё наиболее эффектным единым планом. И ты должен учесть ещё миллион тонкостей. Предположим, я не могу одновременно сказать что-то и положить ложку. Потому что пишется «чистый звук», я испорчу звуком ложки дубль. И я не могу говорить, повернувшись к камере en face, если это не задумка режиссёра. Но я должен выстроить свою комбинацию движений. По сути, это кунг-фу.

Да, к старцу Адриану.

Не знаю. Я с ужасом задумываюсь о том, что когда-нибудь меня заставят написать автобиографию. Иначе, как «Брехня», она не сможет называться. Как описать все периоды, в которые я жил? 1966-го года рождения. 70-е – застойные, но прекрасные, с фестивалями, с походами в горы, песнями. Звонкие 90-е со всеми дикостями. Стабильные нулевые, с реализацией. Последние пять лет – «Интерны», как будто на космическом корабле. И вокруг столько событий, что если начнёшь описывать, то сам не будешь себе верить. Слишком многое из того, что произошло со мной, не совсем логично. Не веришь, что оно вообще могло случиться. С другой стороны, если взять любого человека, то получится всё приблизительно то же. Безумие. Волей-неволей придётся выбрать одну линию повествования и вести по ней повествование. Если вывалить всё одновременно, то получится хаос.

Ага, Lost.

Да, но они очень хорошо всё стилизуют. У них прекрасные актёры и, видимо, очень опытный режиссёр.

Вне всяких сомнений, всех может сыграть Безруков. А если кроме Безрукова, я бы доверился своему крестнику Артуру Смольянинову. Правда, он тёмненький, но по психодинамике он очень на меня похож. Ему бы только чуть старше стать. Сейчас он очень резкий. Обкатается, как хороший клинок, и сможет играть меня.