Леонид Верещагин: «Легенда №17» - как «Титаник»

На кинорынке я сказал, что не сомневаюсь в фильме, поэтому показал его весь целиком. Это правильный шаг. Потому что если показать только выигрышные куски, то будет «кот в мешке».

В том-то всё и дело. Там, в этом зале, были и люди старшего поколения, которые помнят этот матч. Это как «Титаник» все понимают, чем закончится, но всё равно сидят в напряжении, потому что увлечены процессом.

И для семейного просмотра.

И сделан не по заказу, а от души, понимаете?

Я вам расскажу короткую историю. Я посмотрел в 2005 году фильм студии Disney, который называется «Чудо», Miracle. Я поклонник хоккея, и вообще, знаете, спорт - в советское время он культивировался, и как мне кажется, он даёт для жизни очень много, для молодых людей, и помогает в жизни всегда. И я посмотрел фильм о том, как американская хоккейная команда на Олимпийских играх в 1980 году обыграла вот эту самую знаменитую нашу сборную. Она была уже, конечно же, без Тарасова, там не было вот этих игроков... но она обыграла непобедимую команду, которая с 1960-го по 1980-й громила всех на всех площадках. И американцы обыграли, они это сделали. И фильм назвали «Чудо». Как только я вынул диск, я обратился к окружавшим меня близким людям, с которыми смотрел, и сказал: «Я хотел бы сделать такой фильм, только наоборот». И вспомнил, естественно, про этот матч, потому что в моей юности - а мне было 19 лет, когда происходили эти события, - не так много было моментов, которые объединяли всю страну. Я могу это сравнить, да и сравниваю всегда с полётом Гагарина, эту победу. Потому что это всё равно был шаг в неизвестное. У нас была замечательная команда, но никогда в чемпионатах мира или в Олимпийских играх не играли канадские профессионалы. И мы считали, что где-то далеко, там, за океаном, играют какие-то совершенно фантастические игроки. Такая была информация. И потом, когда была договорённость об этом матче, вся страна ждала. Вся страна, потому что мы любили эту команду, она была символом победы огромной, большой страны - и гимн, и флаг... Мы все искренне смотрели и слушали, когда камера проезжала панорамой по лицам этих самых хоккеистов. Собственно говоря, вот так.

А дальше был очень долгий путь, потому что мы начали работать у себя на студии и сценарий не получился. А в это самое время молодые продюсеры Мел Борз и Светлана Дали принесли нам готовый сценарий про Валерия Харламова. Это был большой байопик на 140 страниц, спакетировать его было практически невозможно, но это был толчок. Это был байопик о Харламове. В результате, после двух вариантов этого сценария мы обратились к сценаристу Николаю Куликову, который работал у нас на студии над фильмом «Шпион». Он внёс свои предложения, привёл в соавторы Михаила Местецкого, и оттолкнувшись от предыдущих вариантов, они написали этот самый сценарий. Моя задача была лишь только заразить их энергетикой того времени - то, о чём я вам сейчас рассказываю, - потому что будучи молодыми людьми, они не могли чувствовать той атмосферы. Мы чётко уже к тому времени понимали задачу, я понимал железно, что мы хотим от этого проекта. И понимал, чего не хватает. Надо было этих молодых людей просто заразить этим же самым. Они никогда не занимались ни спортом, ни хоккеем, но удивительным образом прониклись этой атмосферой и за три месяца работы написали, с моей точки зрения, замечательный сценарий.

А вот дальше нужно было найти режиссёра. И мы с Михалковым, не сговариваясь, назвали друг другу имя Лебедева. Просто в один момент. Николая Лебедева мы приглашали работать к нам на студию практически по всем сценариям, которые мы запускали. В его фильмах всегда прослеживается история, в его фильмах всегда есть герой, он тонко чувствует атмосферу и создаёт внешнюю среду. Он прочитал все три варианта сценария. Мы ему давали и предыдущие, которые он отвергал. И тут он мне позвонил и говорит: всё, мы работаем. Дальше ещё четыре месяца уже под него мы затачивали этот сценарий, уже под его видение. Это был тот уникальный случай, когда проект пакетировался так, как он должен быть сделан. То есть - от идеи к сценарию, с конкретным режиссёром доводка конкретно под него, и дальше мы запустились в производство.

Ну, тут была совместная история. Как вы сами понимаете, Лебедев - опытный режиссёр, и у него есть люди, с которыми он работал. А студия «ТРИТЭ» тоже большая студия, и есть люди, с которыми мы работаем всегда. Нам удалось создать классную команду, с моей точки зрения. Самое главное, все полюбили проект, работали на одном дыхании, и вся та любовь всех, кто его создавал, она на экране.

Оператор Ирек Хартович работал с Лебедевым на всех картинах - начиная, по-моему, с «Волкодава из рода Серых псов». Поэтому на всех картинах он работает с Колей, у них полное взаимопонимание.

Он не говорит по-русски. Понимает, может быть, чуть-чуть. Но кино, равно как и английский, - это международные языки. Поэтому тут всё было нормально.

Сразу стояла задача, кто будет играть Харламова и кто будет играть Тарасова. И был тяжелейший кастинг. Мы всем продюсерским коллективом и с Колей бесконечное количество проб обсуждали... Козловский у нас работал на фильме «Шпион». Я видел, что он растёт, потому что он стал известным после «Гарпастума» сразу, а «Мы из будущего» сделали его известным сразу на всю страну. И он менялся. У нас, на картине «Шпион», он покорил меня и своей ролью, и самоотдачей. И я предложил Лебедеву его. Коля отказался, он не хотел с ним встречаться. Он не видел в нём своего героя. И всё-таки он, спасибо ему, нашёл возможность - он с ним увиделся и сделал пробы. Сделал пробы - и дальше в него уже вцепился. Но как ни парадоксально, пробы не понравились мне и не понравились нашим партнёрам. Я говорил, что надо продолжать. И была бесконечная череда проб. А Данила тем временем, ещё не будучи утверждённым, начал заниматься. Он начал вставать на коньки, он занимался спортом, делал из себя атлета, и через два месяца этих мучений он был утверждён. К счастью. Потому что это, по-моему, попадание в десятку. Что касается Тарасова, тут было ещё сложнее, потому что это харизматичный лидер, которого помнит всё старшее поколение, и молодым это передалось... И опять после огромного количества сомнений, проб мы показали Коле фрагменты из фильма «Цитадель», который тогда готовился к выходу на экраны, и игру Меньшикова. Николай его пригласил, и у них сразу возникло абсолютное взаимопонимание. И надеюсь, вы согласитесь, Меньшиков сыграл блистательно эту роль.

Молодой Меньшиков и молодой Тарасов похожи. Тарасова мы уже помнили человеком немолодым, ему было за 50, но ведь когда-то же и он был молодым. А самое главное, Меньшиков сыграл характер, понимаете? Мы не делали портретный грим, но он сыграл характер. И по-моему, роль замечательная.

Нет. С самого начала мы понимали, что мы не будем делать портретный грим. Это было бы невозможно, потому что хоккей снять невозможно. Мы огромное количество времени посвятили тому, как раскрыть драму, но помимо этого надо было ещё сделать искромётный хоккей. Мы посмотрели все фильмы, которые были сделаны на эту тему. У нас был фильм, по-моему, в 67-м году, давным-давно, единственный про хоккей, все последние фильмы делались за рубежом. Я понимал, что надо приглашать постановщиков, потому что это хореография, и постановщиков надо приглашать из-за рубежа. Это был тоже мучительный, долгий процесс. Либо это были сумасшедшие гонорары, которые мы просто не могли потянуть из-за нашего относительно небольшого бюджета, либо... В общем, мы нашли канадцев, а там снимают множество фильмов, где хоккей, там любят хоккей, и пригласили постановщиков оттуда.

Потом мы пригласили около ста профессиональных хоккеистов, экс-профессионалов, травмированных игроков, которые по каким-либо причинам не смогли продолжать свою карьеру, профессионалов, которые играли когда-то, просто любителей на очень хорошем уровне, потому что нам нужно было сделать хореографию множества матчей. Хоккея в картине очень много. И потом стадион... Когда мы снимаем в театрах, это всегда очень сложно, потому что в театрах всегда либо репетиции, либо спектакли. А на стадионах - либо тренировки, либо матчи. Но тем не менее, мы нашли стадион «Снежком», и в течение трёх месяцев эти ребята ставили с хоккеистами, которых было сто, хореографию различных матчей, которые вы видели в картине. Параллельно с этим двадцать артистов, которые играют у нас, - потому что у нас не хоккеисты играют, а артисты играют хоккеистов, - мы их ставили на коньки, учили играть в хоккей. С ними работали специальные тренеры, это тоже было на разных катках. И дальше надо было найти способ съёмки, яркие моменты, эффекты, добавить звук и так далее, и это то, что делал Коля Лебедев, оператор Ирек Хартович или Алексей Самоделко на постпродакшне.

Съёмки на стадионах - это тяжёлое дело, и нам в Белоруссии очень помогли. Во-первых, это хоккейная страна, и дело всё в том, что Монреальский форум, в котором проходил этот знаменитый матч, - его уже нет. Просто нет, здание было реконструировано. А «Минск-Арена» построен по его аналогу и по его чертежам. И нам разрешили там снимать, огромное спасибо за это и руководству местного спортивного комитета, и руководству республики. Нам разрешили там много снимать. Это огромный город, с огромной инфраструктурой, и там мы снимали весь этот матч, забрали лёд... В общем, это большое дело. А также мы снимали на других стадионах, потому что нам надо было показывать размах, кино же для того, чтобы смотреть. Спорт, хоккей лучше всего смотреть на стадионе, футбол тоже, а бокс - на ринге. Нам нужно было набирать элементы хоккея, которые поддерживали бы основную драматическую линию. Зритель должен был следить за повествованием, за судьбой героя. А дальше нужно было этот весь бэкграунд блистательно сделать. Вот, как мне кажется, всё как-то вместе сложилось. Ещё хочу сказать, что я очень благодарен всей съёмочной группе и конечно же, Николаю Лебедеву: мы сняли фильм, как у нас было в плане. 74 съёмочных дня. Вот такую сложнейшую картину мы сняли за 74 дня. Вы не спрашиваете, но расскажу: очень мне запомнился энсьерро... это тоже уникальная вещь, вы имеете дело с дикими животными. Нашим испанским партнёрам пришлось закрыть целый маленький городок, где мы снимали вот эти эпизоды с быками. Четыре дня город был весь закрыт тройными ограждениями. 18 быков, один из которых боевой. Дежурили усиленные наряды пожарных, полиции... в общем, это была действительно коррида.

Нет. Они смотрят этот матч по телевизору на той же самой площади, но через двадцать лет. Это снималось там же, на том же самом месте, в те же четыре съёмочных дня. Мы вначале снимали тот эпизод, когда он мальчик и когда у него родилось желание быть смелым и отважным. И когда его дядя, брат мамы (мама Валерия Харламова была испанкой) задал ему знаменитый вопрос - для нас важный, мы его через весь фильм постарались протянуть: «Можешь или не можешь - это тебе решать». Этот вопрос ему потом задаст любимая девушка Ирина, и потом, в конце, - Тарасов, когда травмированный Харламов должен восстановиться, чтобы быть готовым к этому финальному матчу.

В Испании съёмки организовать было достаточно тяжело - как и в любой другой стране. Вообще процесс организации съёмок нелёгкий, мы это просто опускаем: зрителю это знать необязательно. Я сделал акцент на уникальности этих съёмок, их уникальность - съёмки с дикими животными. Это не так часто бывает. Но у нас был очень хороший испанский партнёр, который понимал наши задачи, а мы - его. Мы блестяще дружим и готовы с ним продолжать работу в любой стране мира.

Понимаете, это же недавнее прошлое, относительно. Но уже 40 лет, это для меня недавнее. В Минске мы нашли очень много, нашли в Москве - например, аэропорт тех времён, по-моему, потрясающе удалось сделать во Дворце пионеров на Ленинских горах. Мы снимали в Московском зоопарке, снимали около университета - он ведь и тогда стоял. А вот та потрясающая, для меня очень важная сцена в Чебаркуле, где они играют на открытом катке... Помню, мальчиком я ходил на эти открытые стадионы зимой, было очень холодно, но согревало тепло единого дыхания зрителей, которые смотрели за игрой любимых команд. И этот стадион мы просто построили в Лужниках. Там нет открытого стадиона, мы его построили с нуля, а выглядит как настоящий. Все трибуны, от начала до конца засажены массовкой, мы всё построили, залили лёд, и так далее - на теннисных кортах. Я хочу ещё сказать о работе нашего замечательного художника по костюмам Сергея Стручёва, потому что форма и амуниция, в которой играют современные хоккеисты, принципиально отличается от того, что у нас в картине. У нас старые модели коньков, их надо было найти, как и клюшки... Огромная работа была проделана для того, чтобы это выглядело так, как выглядело. Но на самом-то деле, это фильм о великом игроке, который до сих пор остаётся символом настоящего спортсмена. Мы же не о хоккее в данном случае говорим, мы говорим о спорте. И вообще, глобально, я считаю, что это фильм о тех вызовах, которые ставит перед нами жизнь. Как мы должны на них отвечать, какой сложнейший путь должен пройти любой талантливый человек, если он хочет достичь успеха, и какое огромное удовлетворение в результате, когда успех достигнут. Вот для меня картина об этом.